Подробности

Опубликовано 04.01.2014 10:16

Просмотров: 10459

Императрица и Распутин

от себя:  Хочу здесь затронуть одну из самых загадочных и громких предметов обсуждений о Государыне и ее частной жизни - это тему Григория Распутина.  Начну опять с воспоминаний Пьера Жильяра:

"Александра Федоровна с полным убеждением приняла свою новую религию и в ней черпала большое облегчение в часы волнений и тревоги".  Особенно, это было связано с рождением наследника престола Алексеем Николаевичем.   В частности с наследственной болезнью - гемофилией.  "Она знала ее - эту страшную болезнь: ее дядя ,ее брат и 2 племянника  умерли от нее.  И вот ее единственный сын, этот ребенок, который был дороже всего на свете, был поражен ею, и смерть будет сторожить его, следовать за ним по пятам, чтобы когда-нибудь унести его, как унесла стольких детей в ее семье.

Нет, надо бороться, надо спасти его какой угодно ценой.  Невозможно, чтобы наука была бессильна; средство спасения, быть может, все же существует, и оно будет найдено.  Доктора, хирурги, профессора были опрошены, но тщетно, они испробовали все способы лечения.

Когда мать поняла, что от людей ей ждать помощи нечего, она все надежды возложила на Бога.  Он один может совершить чудо!  Шли месяцы, долгожданное чудо не совершалось, приступы повторялись, все более жестокие и безжалостные.  Самые горячие молитвы не приносили столь страстного проявления милости Божией.  Последняя надежда имела крушение.  Бесконечное отчаяние наполнило душу Императрицы, ей казалось, что весь мир уходит от нее.  И вот в это самое время к ней привели простого сибирского мужика - Григория Распутина.  Этот человек ей сказал: "Верь в силу моих молитв, верь в силу моего заступничества - и твой сын будет жить".  Мать уцепилась за надежду, которую он ей подавал, как утопающий хватается за руку, которую ему протягивают; она поверила ему всей силой своей души.  Уже с давних пор она была убеждена, что спасение России и Династии придет из народа.

Трудно было бы понять нравственную власть Распутина над Императрицей, если не знать той роли, которую играют в религиозной жизни православного мира странники и странницы - это люди, не облеченные саном священника, и не монахи (хотя установилась привычка неправильно называть Распутина монахом).

Странник- это богомолец, который кочует из монастыря в монастырь, из церкви в церковь, ища правды и живет подаянием верующих.  Он идет по безбрежной русской земле, направляя свой путь, как приведется, либо привлекаемый святостью места или людей.

Старец - это аскет, живущий обыкновенно в монастыре, а иногда и в затворе, наставник душ, к которому  обращаются в минуты смятений и страданий.  Часто бывает, что старец - это бывший странник, положивший предел своим скитаниям и поселившийся где-нибудь, чтобы окончить дни свои в созерцании и молитве.

Вот определение, данное Достоевским в его "Братьях Карамазовых":

"Старец - это берущий вашу душу, вашу волю в свою душу и в свою волю.    Избрав старца, вы от своей воли отрешаетесь и отдаете ее ему в полное послушание, с полным самоотрешением.   Этот искус, эту страшную школу жизни обрекающий себя принимает добровольно в надежде после долгого искуса победить себя, овладеть собою до того, чтобы мог наконец достичь, через послушание всей жизни, уже совершенной свободы, то-есть свободы от самого себя, избегнуть участи тех, которые всю жизнь прожили, а себя в себе не нашли". 

Бог дает старцу указания, нужные для вашего блага, и открывают ему пути, по которым он должен вести вас к спасению.  Старец - это страж идеала и правды на земле.  Он является хранителем Священного предания, которое передается от старца к старцу до пришествия Царства Правды и Света.  Некоторые из этих старцев достигают замечательной нравственной высоты и чтутся в числе святых Православной церкви.

Обращение в православие Государыни было следствием искренней веры.  Православная религия вполне отвечала ее мистическому настроению, и ее воображение должно было прельститься стариной и наивностью обрядов этой веры.  Распутин был облечен в ее глазах обаянием и святостью старца.

Таковы были чувства, с которыми Императрица относилась к Распутину и которые были так гнусно извращены клеветой.  Они имели своим источником самое благородное чувство, какое способно наполнить сердце женщины, - материнскую любовь". (П. Жильяр)

А вот, что мы читаем про Императрицу и Распутина на страницах исследований А.Н.Боханова: "

Александре Федоровне "сфера невидимого" была доступна.  Она обладала зрелым метафизическим зрением, которое развивала и совершенствовала с ранней юности.  Потому жизнь святых чудотворцев, подвижников, простых странников и отшельников была ей близка, понятна, была ей желанна.  Когда она встречалась с монахами и юродивыми, когда входила в келью затворницы, куда до того не ступала нога ни одной аристократки, то руководствовалась христианским порывом прикоснуться к подлинному духовному величию русского народа.  Те, кто целиком посвятил себя служению Богу, и являлись истинными представителями Святой Руси, мечта о которой запечатлелась в русском народном сознании прочно и давно.  Это была тоска по идеалу, алкание его.  Царица всей душой стремилась стать "своей" для этого заповедного мира.  И она ею стала.

Эта устремленность среди прочего проявлялась в ее отношении к Распутину.  Ничего "личного" в этих отношениях никогда не существовало, хотя по этому поводу было сказано и написано невероятное количество гнусностей.  Грязным людям всегда ведь кажется, что все кругом погрязли в тенях порока.  Надо прямо сказать, среди современников и среди последующих сочинителей такого рода "свидетелей" и "исследователей" всегда оказывалось предостаточно.

Александра Федоровна с горечью вновь и вновь убеждалась, хотя это так трудно было принять, что Истинная Вера уже ничего (почти ничего) не определяет в жизни большинства из тех, кто ее окружал ее по праву должности или по статусу происхождения.  Но она точно знала и другое: там, где кончаются золоченые палаты, там, где завершается светская "ярмарка тщеславия", там и начинается подлинность человеческих отношений.

И Распутин являлся как раз человеком из того дальнего, но такого близкого по духу мира.  Он нес любовь к Богу, он умел сказать трепетное слово о Боге.  Замечательно полно об этом высказалась cама Императрица.   По Ее словам, Распутин «совсем не то, что наши митрополиты и епископы. Спросишь их совета, а они в ответ: "Как угодно будет Вашему Величеству!".   Неужели Я их спрашиваю за­тем, чтобы узнать, что Мне угодно?»

Конечно, Распутин не был святым.   За такого Александра Фе­доровна его никогда не держала, чтобы там ни писали и ни говорили. Но Григорий отмечен благодатью Божией, его молитва угодна Господу.   Он слышит ее и посылает милость.   Царица не раз воочию убеждалась в этом чудесном явлении Милости Всевышнего.   А по­тому и верила Распутину, как поверила бы любому другому подоб­ному человеку.    Он спасал Цесаревича.   Во время обострения болез­ни он предсказывал день и даже время суток, когда Ему станет луч­ше.   Он уверял Мать, что Цесаревич, дожив до 14—15 лет, пойдет на поправку и станет со временем вполне здоровым мужчиной.   Все это сбывалось. Какое сердце могло бы не испытывать благодарнос­ти? Александра Федоровна никогда не относилась к числу небла­годарных.

Допущенная во внутренний мир Семьи, Анна Вырубова потом поясняла: «Что бы ни говорили о Распутине, что бы ни было не­обычного в его личной жизни, что бы он ни сделал в политическом смысле, в одно я всегда буду верить относительно этого человека.   А именно в то, что он был ясновидящим, у него было второе зре­ние, и он использовал это, по крайней мере иногда, для благород­ных, святых целей. Предсказание выздоровления Цесаревича было одним из примеров.   Он часто говорил нам, что произойдут опреде­ленные вещи, и они на самом деле происходили». Александра Фе­доровна придерживалась точно такого же взгляда.

Сохранилось свидетельство Великой княгини Ольги Александ­ровны об удивительном примере благотворного вмешательства Рас­путина в казалось бы безнадежные обстоятельства.   Дело происхо­дило в 1907 году. Именно тогда Александра Федоровна впервые воочию узрела силу молитвы Распутина.    Сообщение Ольги Алек­сандровны тем более значимо, что она никогда не входила в число распутинских «симпатизантов» и была очевидцем событий, о ко­торых другие или не знали вовсе, или судили с чужих, часто недо­брожелательных слов.

Летом 1907 года Цесаревич, гуляя в парке, упал.   Произошло внутренне кровоизлияние.   Начались страшные боли, Ребенок корчился в страшных муках.   «Бедное Дитя так страдало, вокруг глаз были темные круги, тельце Его как-то съежилось, ножка до неузнаваемости распухла.   От докторов не было совершенно никакого проку.   Перепуганные больше нас, они все время перешептывались... Было уже поздно меня уговорили пойти к себе в покои.   Тогда Аликс отправила в Петербург телеграмму Распутину.   Он приехал во Дворец около пополуночи, если не позднее.   К тому времени я была уже в своих апартаментах, а поутру Аликс позвала меня в комнату Алексея.   Я глазам своим не поверила.   Малыш был не только жив, но и здоров.  Он сидел на постели, жар словно рукой сняло, от опухоли на ножке не осталось и следа, глаза ясные, светлые.   Ужас вчерашнего вечера казался невероятным, далеким кошмаром».

Царица рассказала золовке, что Распутин даже не прикасался к Цесаревичу, он только стоял в ногах у кроватки и молился.  Завершая свой рассказ, Ольга Александровна заметила: «Разумеется, нашлись люди, которые сразу же принялись утверждать, будто молитвы Распутина просто совпали с выздоровлением моего племянника». Это был расхожий аргумент, которым всегда старались отмести все разговоры о чудодейственных способностях Друга Царской Семьи.   Ольга Александровна об этом прекрасно знала, но она знала и другое и о том не умолчала.   «Во-первых, любой доктор может вам подтвердить, что на такой стадии недуг невозможно вылечить за какие-то считанные часы.   Во-вторых, такое совпадение может произойти раз-другой, но я даже не могу припомнить, сколько раз это случалось!»   Это было чудо, которое Императрица с радостью и благодарностью принимала...

Что же касается вообще сплетен, то они Александру Федоровну мало задевали.   Исключение составляли лишь случаи, когда им начинали верить близкие люди.   Некоторым Она сама старалась объяснить абсурдность их: свекрови Императрице Марии Федоровне или добродушной золовке Ольге Александровне.   Другим ничего не объясняла, лишь удивляясь их легковерию и податливости к чужому и недобросовестному мнению.   В некоторых случаях сплети даже вызывали улыбку, например, когда Вырубова с хохотом рассказывала, что, как она узнала в Петербурге, оказывается, она «живет с Распутиным» и даже регулярно «ходит с ним в баню!»  Как можно было подобным глупостям верить? Но верили же!

Их соединяла вера в Бога, перед Лицом Которого «Царь всея Руси» и простой смертный были равны.   Истинно верующие люди — Николай II и Александра Фе­доровна — чувствовали и видели Христапреданность Григория Рас­путина.   С 1907 года началась история систематического общения Гри­гория Распутина с Царем, Царицей и Их Детьми.    В конце того года он впервые молитвой облегчил страдания Цесаревича Алексея, и именно с этого момента Царица признала в нем не просто народно­го толкователя христианских заветов, но и спасителя Сына.   Она ему была благодарна, и с каждым новым случаем явления Распу­тиным земного чуда Ее признательность лишь увеличивалась, и в конце концов Она окончательно убедилась, что Григорий — «чело­век Божий».    Александра Федоровна называла его «Другом» и это слово всегда писала с большой буквы.

Последние десять лет существования монархии Венценосцы встречались с Распутиным регулярно, и это общение приносило Им душевный покой, умиротворение, тихую радость от ощущения бла­гости Света Небесного. Крестьянин из Сибири рассказывал, пояс­нял, наставлял, и хотя его речь была далека от литературного со­вершенства, но то, о чем он говорил — о любви, смирении, вере и надежде, — было так желанно Августейшим Слушателям, было так Им необходимо. 

Распутин толковал сложные истины и церковные догматы не­ожиданно просто и убедительно.   Эта простота, доходчивость, красочность объяснений отвлеченных категорий и символов поражала многих и далеко не ограничивалась кругом «истерических сто­личных дам», как о том все еще нередко пишут.   Среди прочих в числе «симпатизантов» Распутина находились и блестяще образо­ванные церковные иерархи (архимандрит Феофан), и выдающие­ся проповедники, чья искренняя приверженность Православию стала еще при их жизни легендарной, — протоиерей Иоанн Крон­штадтский .

Когда Распутин стал бывать в Царском дворце, о нем редко кто и слышал.   Но сам факт появления в царских чертогах необычного посетителя немедленно вызвал всплеск интереса.   Появились слу­хи, версии, объяснения.   Пришла известность.   Причем ореол ее был явно негативного свойства.   Никто не мог понять, что может быть общего у Повелителя Империи и какого-то «темного мужика».   Новость пугала и озадачивала тех, кто к Венценосцам имел нелу­кавую симпатию.

В начале 1912 года на вопрос сестры Царя Великой княгини Ольги Александровны, как Аликс может доверять какому-то му­жику, Царица без обиняков заявила: «Как же Я могу не верить в него, когда Я вижу, что Маленькому всегда лучше, как только он около Него или за Него молится».   Такой очевидный признак из­бранничества перечеркивал все нелицеприятные характеристики, неоднократно долетавшие (родственники и некоторые придворные очень в этом деле старались) до ушей Матери Царицы, имеющей на руках больного Сына, все помыслы Которой были направлены лишь к Его спасению.

Отношения между Царицей и Распутиным цементировались только тем, что по пятам за престолонаследником ходила смерть.   Уже после падения Монархии, давая показания следователю Чрез­вычайной комиссии Временного правительства, архиепископ Фео­фан, которого многие считали «жертвой распутинских интриг», со всей определенностью заявил о характере отношений Царицы и Распутина.

«У меня никогда не было и нет никаких сомнений относитель­но нравственной чистоты и безукоризненности этих отношений. Я официально об этом заявляю, как бывший духовник Государы­ни. Все отношения у Нее сложились и поддерживались исключи­тельно только тем, что Григорий Ефимович буквально спасал от смерти своими молитвами жизнь горячо любимого Сына, Наследника Цесаревича, в то время как современная научная медицина была бессильна помочь.

ИСТОЧНИК -1. Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.

• < Назад
• Вперёд >