- Подробности
- Опубликовано 10.11.2015 18:43
- Просмотров: 2333
Случаи из жизни Царской Семьи: часть 4
Пьер Жильяр 3 ноября 1915г.
Я читал Ему «Лео Тапен», военный рассказ, который мы только что начали и который Его очень заинтересовал. Затем Он спустился в сад с Его Величеством и там оставался до отъезда в театр, где происходило представление кинематографа. Он получил от этого большое удовольствие. Была показана очень важная картина «Ставка»: Алексей Николаевич, играющий в снегу со своей собакой перед домом гувернера. Эта сцена, полная естественности, на самом деле удалась, но она не понравилась Алексею Николаевичу, который мне сказал на обратном пути: «Как это глупо, видеть меня, выделывающего такие пируэты! У Джоя гораздо более умный вид, чем у меня!»
Письмо П. Жильяра Императрице Александре Феодоровне.// ГАРФ. Ф. 640. On. 1. Ед. хр. 144. Пер. с фр.
Из воспоминаний солдат охраны. 1917г.
Пьяные матросы вышли в царский сад и увидели перед собой Царского сына; злорадно оскалившись, они заорали:
- "Ну что, Царь несостоявшийся?! Эх, заживем теперь без вас!" - и засмеялись, так им хотелось унизить этого арестованного больного двенадцатилетнего ребенка.
Но тут смех их стал резко смолкать и заглох: они увидели перед собой не больного униженного ребенка - на них смотрели глаза юного несостоявшегося Царя. Царя!!!
- "И как же вы теперь заживете?"
Они растерялись и слегка потупились перед Царевичем, а тот, вдруг улыбнувшись сказал:
- "Христос воскресе, братцы!".
- "Воистину воскресе!" - вытянувшись во весь рост, дружно грянули они..."
*****************
Долгое время Серов не мог написать портрет Царя, который тот заказал для того, чтобы подарить своей жене Императрице Александре Фёдоровне. Наконец после долгих мучений художник сдался и извинился перед Его Величеством. Николай был неподдельно расстроен, художник нравился ему не только как мастер, но и как человек, кроме того позирование расслабляло Императора, давало отвлечься от тяжких будней. Царь сел за стол, вытянул руки перед собой...
И тут художника осенило – вот он образ! Простой военный в офицерской тужурке, но в глазах - боль, страх, понимание своего предназначения, благодарность за прошедшее и будущее счастье и свет... Художник нарисовал портрет в два сеанса... Он был спасён и от критики Императрицы, и от разбушевавшейся толпы в революцию. Этот портрет считается лучшим изображением последнего Императора.
картина В.Серова Николай II в тужурке, 1900г.
Из воспоминаний И.В. Степанова "Лазарет Ее Величества"
Младшие Княжны завидовали старшим. Они не носили сестринских одеяний и бывали у нас лишь раз в неделю. По рассказам старших, они были ежедневно в курсе всех мелочей нашего быта.
Была у нас сиделка немного глуховатая. Производила она впечатление немного придурковатой. Поручик Соседов как-то поспорил с ней.
- Сестрица, да вы просто того. У вас не все дома.
- Конечно, не все дома, - ответила та, у меня дядя на войне.
Все захохотали и потом рассказали Княжнам. Через неделю приезжают младшие Княжны. Первый вопрос: "Соседов, покажите, у кого дядя на войне".
У нас в палате Ольга и Татьяна. Поздоровались. Неловкое молчание.
Ольга:
- Что у вас нового?
Ничего, Ваше Высочество, вот Соседов вчера градусник разбил...
Молчание.
- Ваше Высочество, что вы вчера делали?
Ольга:
- Ездили в Петербург.
- Ваше Высочество, такого города в России нет.
Ольга:
- Не придирайтесь, Петроград. Были в Н-ском лазарете.
- В каком месте, Ваше Высочество?
Ольга:
- Не помню на какой улице. Знаете мимо Александринского театра, потом по такой желтой улице и дальше через мост с черными башенками...
Татьяна:
Ольга нашла в лазарете одного офицера своего полка. Счастливая... А я вот уже три недели не могу добиться сведений о моих раненых уланах...
Ольга:
- Что вы вчера вечером пели?
- Мы Ваше Высочество... Откуда вы знаете?
Ольга:
Михалевский говорил Марии по телефону, что в вашей палате поют... Нет, скажите, что вы пели?
- Старую песенку, так, не пели, а напевали только.
Ольга:
- Спойте сейчас.
- Что вы Ваше Высочество, не могу - я раненый.
Княжны смеются: мол, вы же ранены в ногу.
Ольга:
- Княжна (кн. Гедройц) говорит, что весь организм потрясен нервно.
Татьяна:
- И у вас дядя на войне?
Общий смех.
Ольга:
- Нехорошо. Вы должны спеть, хоть вполголоса.
- Пусть Соседов напевает. У меня ни голоса, ни слуха.
Ольга:
- Как скучно... Начинайте.
Вполголоса мы затягиваем:
"Город спит во мгле туманной-манной-манной.
Освещен лишь Бельведер-дер-дер.
И играет иностранный-странный-странный
На гитаре офицер-цер-цер".
Княжны смеются и требуют продолжения.
Мы поем смелее:
"Голос плакал: музыканта-канта-канта
Вдруг услышали его..."
Из соседней палаты входит офицер:
- Ваше Императорское Высочество, разрешите доложить.
Татьяна:
- В чем дело?
- Ваше Императорское Высочество, у нас в палате все волнуются. Вы сегодня не хотите к нам зайти.
Княжны:
- Подождите. Мы сейчас. Разве мама начала обход?
- Последнего понесли на перевязку уж пять минут назад.
Княжны:
- Надо уходить. До свидания.
- Ваше Высочество, а вы знаете песню?...
Княжны (в дверях):
- Завтра споете.
Выйдя в коридор, Ольга быстро оборачивается:
- Тсс, мама идет...
В сентябре Императрица с дочерьми и Вырубовой поехали осматривать госпитали в прифронтовой полосе. Возвращаясь, они неожиданно остановились в Луге. С трудом нашли извозчиков и поехали в госпиталь. Там их не узнали и не хотели впустить. Этот экспромт очень понравился Княжнам.
- А у Вас хватило денег на извозчиков?
- Представьте себе, что денег у Нас было мало. Но главное, что, узнав Нас, извозчики не хотели ничего брать.
С Княжнами можно было говорить о чем угодно. Только одной темы Они избегали: о смерти. Рассказ о смерти кого-нибудь из близких как-то быстро обрывался. Точно Им страшно было слушать.
...В отсутствие Княжон мы постоянно говорили между собой о них. Что Их ждет в будущем?
Мы предполагали, что Они выйдут замуж за четырех балканских наследников. К тому же этот проект казался нам наилучшим способом разрешения всех балканских конфликтов... Нам хотелось видеть Княжон счастливыми... мы Им прочили венцы...
Несколько раз бывал Наследник. Здесь я не могу писать спокойно. Нет умения передать всю прелесть этого облика, всю нездешность этого очарования. "Не от Мира сего" - о Нем говорили - "не жилец". Я в это верил и тогда. Такие дети не живут. Лучистые глаза, печальные и вместе с тем светящиеся временами какой-то поразительной радостью.
Он вошел почти бегом. Весь корпус страшно, да, именно страшно, качался. Больную ногу Он как-то откидывал далеко в сторону. Все старались не обращать внимание на эту ужасную хромоту. Он не был похож на Сестер. Отдаленно на Великую Княжну Анастасию Николаевну и немного на Государя.
Поздоровавшись со всеми, несколько застенчиво протягивая вперед руку, Он стал посреди палаты и окинул всех быстрым взглядом. Увидев, что я лежу (остальные были на ногах), а, может быть, заметив, что я самый молодой, Он подошел ко мне и сел на кровать. Я так хотел любоваться Им и так боялся, что он уйдет слишком скоро, что решил занять Его разговором. Но что сказать?
"Где Вы были ранены?" - отрывисто спросил он.
Я объяснил обстановку боя и показал, по его просьбе, на карте.
"А сколько Вы сами убили австрийцев?" - прервал он меня.
Я смутился. Пришлось признаться, что ни одного австрийца я не убил.
Наследник прошел в другую палату, через четверть часа снова вернулся и сел на трубу парового отопления.
Это Ему запрещалось, но Сестры стеснялись надоедать Ему. При входе Матери Он подошел к Ней и все остальное время просидел рядом с Ней. Он был в матроске. Лучше всего удалась известная фотография, где Он сидит в кресле, повернувшись лицом к аппарату, сложив руки на коленях. Мы несколько раз просили Его подпись, и Он всегда охотно подписывал Свои фотографии, тщательно при этом копируя росчерк Матери и длинную перекладину на букве "А".
На фото Ольга и Татьяна в Дворцовом лазарете в окружении раненных, слева от Ольги сидит Дмитрий Шах-Багов, о котором часто можно прочесть в письмах и воспоминаниях.
Рождественская елка
Фрейлина Императрицы Александры Федоровны баронесса Фредерикс рассказывала о рождественской елке, которую Императрица устраивала после всенощной для ее августейших детей — и вся свита приглашалась на этот семейный праздник.
«Большую елку» для Царской семьи устраивали в Концертном зале или в Ротонде. Царские дети в этот день от других детей не отличались — так же волновались и так же проявляли свое нетерпение, боролись и толкались, кто первый попадет в зал. По специальному звонку двери открывались. Императрица каждого подводила к его подарку. Александра Федоровна и ее дочери, Великие Княжны, были искусными рукоделицами, и многие подарки были сделаны их руками. В соседней комнате на огромном столе был расставлен фарфор с Императорской мануфактуры, специально изготовленный для беспроигрышной лотереи для свиты. Государь сам выкрикивал номер, а раздавала выигрыши Александра Федоровна. Никто из свиты и прислуги не был забыт.
на фото Великие княжны у новогодней елки в Александровском дворце
